В Бишкеке 17-18 сентября состоялась региональная конференция, приуроченная к 30-летию создания службы по борьбе с ВИЧ-инфекцией в Кыргызстане. Более 250 ее участников из России, Украины, Казахстана, Таджикистана и других стран обсуждают ситуацию в достижении целей по преодолению ВИЧ-эпидемии в Центральной Азии, разработке совместных мер в масштабах региона, а также мер для Кыргызстана по выполнению глобальных инициатив к 2021 и 2030 годам.
Врач отдела мониторинга Республиканского центра «СПИД» Тамара Богатикова рассказала редакции Elgezit.kg о методах профилактики и лечения ВИЧ, статистике по инфицированным, финансировании центра, перспективных исследованиях лекарства от ВИЧ.
— Сколько сейчас кыргызстанцев живет с диагнозом «ВИЧ-инфицированный»?
— На 1 сентября 2019 года всего по республике выявлено 9 тысяч 347 ВИЧ-инфицированных, из них 8 тысяч 835 кыргызстанцев и 512 иностранных граждан. Мы же обследуем, тестируем не только граждан Кыргызстана, но и иностранцев — тех, кто приезжает к нам на более чем три месяца, граждан тех государств, с которыми у Кыргызстана есть соглашение на обследование при въезде в страну.
За восемь месяцев 2019 года умерло 2 тысячи 1 человек, в том числе от СПИДа – 639. Отмечу, что не все ВИЧ-инфицированные умирают от СПИДа. Если человек принимает лечение, наблюдается на диспансерном учете, то совсем необязательно, что он доживет до СПИДа – конечной стадии ВИЧ-инфекции. И если мы не допускаем развития СПИДа, то он может умереть, как все люди, от любого другого заболевания или от старости. Есть в мире и такие случаи.
В нашей стране лечение ВИЧ-инфицированных ведется с 2005 года, Оно совершенствуется, внедряются инновационные методы, препараты, появляется все больше возможностей дольше прожить.
— В вашей практике были такие долгожители с ВИЧ?
— Нет, мне такие люди не попадались. Но умерших от других заболеваний было много. У нас же постоянно проходят обучающие семинары, на которых мы разбираем причины смертности и как можно повлиять на снижение смертности от ВИЧ-инфекции, СПИДа.
У меня есть пример, когда человек получает лечение с 2008 года, работает, имеет семью, в которой двое здоровых детей. Он продолжает принимать антиретровирусную терапию. По его внешнему виду вы никогда не скажете, что он ВИЧ-инфицированный. В качестве другого примера приведу Бактыгуль Шукурову, которая девять лет живет с этим статусом, принимает лечение, воспитывает детей.
Что я хочу сказать? ВИЧ-инфекция на сегодня – это никакая не чума, как раньше о ней писали в СМИ, а обычное хроническое длительно текущее заболевание. Бруцеллез же тоже всю жизнь лечится. Чем отличается наша инфекция от других? Как раз-таки тем, что не вылечивается и что с ней надо жить постоянно. Надо научиться жить с ВИЧ-инфекцией. Так же, как и с сахарным диабетом, если уж на то пошло. Там инсулин, а здесь – антиретровирусные препараты. Так что этот страх, стигматизация, попытки ВИЧ-инфицированных вывезти, изолировать – не надо всего этого. Если вы с этим человеком не колетесь одним шприцем, не бреетесь одной бритвой, не пользуетесь одной щеткой, не вступаете в интимные отношения без презервативов, то ради бога. ВИЧ абсолютно не опасен в обществе, если исключить все перечисленное.
— За последнее десятилетие способы заражения ВИЧ-инфекцией как-то изменились?
— Они остаются одни и те же, как они установлены. Это через кровь с помощью инструментов, в том числе медицинских, половой путь и от беременной ВИЧ-инфицированной матери, не получающей лечение, ребенку. Но что изменилось в структуре ВИЧ-инфекции? Если до 2007-2008 годов в Кыргызстане основной путь заражения был инъекционный (у потребителей инъекционных наркотиков), то уже за 2019 год первично было выявлено 60 процентов заражения половым путем.
По нашей статистике в 2018 году и за восемь месяцев 2019-го заражение инъекционным путем снизилось до 15-18 процентов. В то же время заражение половым путем возросло до 66 процентов и более. То есть за восемь месяцев текущего года всего выявлено 483 заразившихся. Из них более половины – почти 300 человек – заразились именно половым путем. Этим способом они могли заразиться от тех же потребителей наркотиков, у которых раньше был выявлен ВИЧ. Среди работников секс-индустрии тоже есть ВИЧ-инфицированные.
Существует постконтактная профилактика — 72 часа от момента, когда человек предполагает, что у него могло быть заражение, до момента, когда вирус иммунодефицита проникает в лимфоциты. Если в это время медики назначают постконтактную профилактику, то на 98-99 процентов, даже если в организм попал вирус, человека можно уберечь от заражения. Если 72 часа прошли, то все — вирус проник, дальше бороться с ним бесполезно. В этом случае медики только замедляют его развитие. Вся антиретровирусная терапия на том и построена, чтобы замедлить, не давать вирусу разрушать иммунную систему. При этом продолжает находиться в организме.
Недавно у нас был случай. Прибегает мамочка, приводит своего ребеночка, которому 19 лет. Говорит, у него неделю назад была случайная связь с такой нехорошей девушкой. И вот мама его привела. Мы ей: «Но если он хороший, а она нехорошая, то где вы, хорошая мамочка, были? А сейчас время упущено. Сейчас мы его обследуем, может, он уже был заражен. И если через девять месяцев у него все будет хорошо, и не будет рискованного поведения, тогда вы можете успокоиться. А сейчас мы ему не назначим даже постконтактную профилактику, потому что на данном этапе это бесполезно». Так что сейчас, к сожалению, идет рост полового пути распространения ВИЧ-инфекции.
— С чем вы связываете рост заражения ВИЧ именно половым путем?
— Частично с распущенностью, частично — с отсутствием информации о том, что есть надежный метод профилактики – презерватив. Не на 100, но на 99 процентов он защищает. Частично связываю с человеческим пренебрежительным отношением к существованию и вероятности заразиться ВИЧ, с суждениями «эта инфекция – выдумка медиков». Ну и заражаются половым путем еще в силу молодого возраста. Нет брезгливости что ли в интимных отношениях. Очень важно сейчас прививать молодежи элементы сексуальной культуры.
— Есть возможность по статистике выявить те группы населения, которые чаще заражаются ВИЧ-инфекцией?
— Сбор данных об инфекции у нас идет по кодам – 105-й, 107-й, 9-й и так далее. И мы считаем, в каких группах примерно идет заражение. Все это примерно. Никто не может сказать конкретно, какой у человека путь заражения, где, когда и почему. Потому что до определения предполагаемой ВИЧ-инфекции и до постановки диагноза с момента заражения проходит в среднем от трех недель до трех месяцев. Человек уже забыл, где и что у него было — может, он у стоматолога был, может где-то укололся, может, татуировку наносил.
А так, у нас существуют ключевые группы населения. Это как раз потребители наркотиков, мужчины, имеющие секс с мужчинами, заключенные и другие. Среди них, кстати, увеличивается, число ВИЧ-инфицированных. И что в Кыргызстане хорошо – обследование всех беременных. Решившая рожать женщина должна встать на учет до трех месяцев. Причем мы всех умоляем: придите пораньше, встаньте на учет. Ее обязательно обследуют на ВИЧ-инфекцию. Если у беременной будет обнаружена инфекция, то независимо от срока ей начнут делать профилактику ВИЧ от матери к ребенку. Также обязательно делают обследование тех, кто ложится на операцию.
— Может ли в Кыргызстане начаться эпидемия ВИЧ и выйти из-под контроля?
— В принципе все возможно. Но при той организации профилактической работы, какая сегодня в стране, эпидемии не может быть. Потому что хорошо развит гражданский сектор, они работают как раз с ключевыми группами населения. Это очень важно. Большой контроль ведется в лечебных организациях, инфекционный контроль усилен. Все-таки так или иначе все СМИ пытаются тоже что-то вдалбливать в отношении поведения. Поэтому если вот так все ополчимся, то эпидемии не будет.
И самое главное – финансирование. Сейчас у нас государство берет финансирование на себя – закупку препаратов, тест-систем. Это очень важно. А до этого, начиная с момента регистрации, в республике все в основном шло за счет доноров. Если финансирование на все эти профилактические программы будет уменьшено, тогда бог знает, что будет. А если все будет идти по плану, как сегодня, то, думаю, до эпидемии не доживем.
— К слову, сколько в год государство выделяет средств на профилактику, закупку препаратов, лечение ВИЧ?
— В общем финансировании государства и доноров такая картина. В цифрах (они большие) не помню, но на долю доноров 70 процентов бюджета идет на все эти программы в Кыргызстане. И только 30 процентов – за счет государства.
— Сколько стоит лекарственное обеспечение одного ВИЧ-инфицированного в Кыргызстане?
— Сейчас у нас сумма лечения на одного больного в год значительно сократилась, потому что препараты изменились. В настоящее время сумма получается около $100-150 в зависимости от схемы лечения и препаратов, исходя из общего состояния ВИЧ-инфицированного.
— Если человек решает не ждать выделения на него средств и самому покупать лекарства, он потратит столько же?
— Просто эти препараты не продаются в аптеке. Это все распространяется бесплатно и через наши организации. У нас сейчас децентрализация — на уровне Центров семейной медицины, там, где человеку ближе получить эти препараты, он там и берет их по нужной схеме. Ты ж только приди, только получи и принимай их вовремя.
Сейчас проводится большая работа по формированию приверженности. Начал лечение – получай и получай его. Нельзя прерываться. Иначе схема меняется, меняются препараты, резистентность вируса – он становится нечувствительным. В Кыргызстане 70 процентов принимающих терапию удерживаются на лечении.
— Существует ли вероятность того, что вирус ВИЧ в будущем может мутировать настолько, что будет передаваться воздушно-капельным путем?
— Предсказать что-то в отношении мутации сложно. Во всяком случае и сейчас уже вирус мутирует, изменяется в структуре. Но на сегодня говорить о том, что он может в будущем так мутировать и передаваться воздушно-капельным путем, нет повода.
Беседовала Каныкей МАНАСОВА.